Виктор Пелевин

«Затворник и Шестипалый»

            Как выглядит Чайка по имени Джонатан Ливингстон по-русски? Оказывается – курицей. И не просто курицей, а с шестью пальцами на каждой лапе. Отсюда прозвище – Шестипалый.

            Но русская Чайка не одинока. У нее есть друг и наставник – Затворник. У него всего по пять пальцев на лапах, но зато он прожил много циклов и указал Шестипалому Цель.

            Что может хотеть курица больше всего – конечно летать. Но если бы Пелевин написал повесть о том, как две курицы тренируя свои крылья поднятием гаек и деталей от кормушки, научились летать, то это бы был не Пелевин.

            Начнем с модели мироздания.

            «Наш мир представляет собой правильный восьмиугольник, равномерно и прямолинейно движущийся в пространстве. Здесь мы готовимся к решительному этапу, венцу нашей жизни. По периметру мира проходит так называемая Стена Мира, объективно возникшая в результате действия законов жизни. В центре мира находится двухъярусная кормушка-поилка, вокруг которой издавна существует наша цивилизация. Положение члена социума относительно кормушки-поилки определяется его общественной значимостью…

            За областью социума находится великая пустыня, а кончается все Стеной Мира. Возле нее ютятся отщепенцы.

            - Понятно. Отщепенцы. А бревно откуда взялось? В смысле то, от чего они отщепились?

            - Ну ты даешь… Это тебе даже Двадцать Ближайших не скажут. Тайна веков».

            А вот более глобальное описание.

            «Вселенная, где мы с тобой находимся, представляет собой огромное замкнутое пространство. Всего во вселенной есть семьдесят миров. Эти миры прикреплены к безмерной черной ленте, которая медленно движется по кругу. А над ней на поверхности неба, находятся сотни одинаковых светил.

            В каждом из миров есть жизнь, но она не существует там постоянно, а циклически возникает и исчезает. Решительный этап происходит в центре вселенной, через который по очереди проходят все миры. На языке богов он называется Цехом номер один».

            Плавно перейдем к модели социума.

            «Всегда поражался как здесь все мудро устроено. Те, кто стоит близко к кормушке-поилке, счастливы в основном потому, что все время помнят о желающих попасть на их место. А те, кто всю жизнь ждет, когда между стоящими впереди появится щелочка, счастливы потому, что им есть на что надеяться в жизни. Это ведь и есть гармония и единство».

            Неприятно, но поговорим о конце.

            «После смерти нас, как правило, ввергают в ад. Я насчитал не меньше пятидесяти разновидностей того, что там происходит. Иногда мертвых рассекают на части и жарят на огромных сковородах. Иногда запекают целиком в железных комнатах со стеклянной дверью, где пылает синее пламя или излучают жар добела раскаленные металлические столбы. Иногда нас варят в гигантских разноцветных кастрюлях. А иногда, наоборот, замораживают в кусок льда. В общем, мало утешительного».

            А теперь о главной цели.

            «- А что такое полет?

             - Точно этого не знает никто. Единственное, что известно, - это то, что надо иметь сильные руки. Поэтому я хочу научить тебя одному упражнению. Возьми две гайки…

             - А ты уверен, что так можно научиться летать?

             - Нет. Не уверен. Наоборот, я подозреваю, что это бесполезное занятие.

             - А зачем тогда оно нужно? Если ты сам знаешь, что оно бесполезно?

             - Как тебе сказать. Потому что, кроме этого, я знаю еще много других вещей, и одна из них вот какая – если ты оказался в темноте и видишь хотя бы самый слабый луч света, ты должен идти к нему, вместо того чтобы рассуждать, имеет смысл это делать или нет. Может, это действительно не имеет смысла. Но просто сидеть в темноте не имеет смысла в любом случае. Понимаешь в чем разница?

             - Мы живы до тех пор, пока у нас есть надежда, - сказал Затворник. – А если ты ее потерял, ни в коем случае не позволяй себе догадаться об этом. И тогда что-то может измениться. Но всерьез надеяться на это ни в коем случае не надо».

            Совсем немного о богах.

            «Затворник оглянулся и к чему-то прислушался.

            - Хочешь на богов посмотреть? Неожиданно спросил он.

            - Только, пожалуйста, не сейчас, - испуганно ответил Шестипалый.

            - Не бойся. Они глупые и совсем не страшные. Ну гляди же, вон они.

            По проходу мимо конвейера быстро шли два огромных существа – они были так велики, что их головы терялись в полумраке где-то под потолком. За ними шагало еще одно похожее существо, только пониже и потолще.

            - Слушай, еле слышно прошептал Шестипалый, - а ты говорил, что ты знаешь их язык. Что они говорят?

            - Эти двое? Сейчас. Первый говорит: «Я выжрать хочу». А второй говорит: «Ты больше к Дуньке не подходи».

            - А что такое Дунька?

            - Область мира такая.

            - А… А что первый хочет выжрать?

            - Дуньку, наверное, - подумав ответил Затворник.

            - А как он выжрет область мира?

            - На то они и боги.

            - А эта, толстая, что она говорит?

            - Она не говорит, а поет. О том, что после смерти хочет стать ивою. Моя любимая божественная песня, кстати. Жаль только, я не знаю, что такое ива.

            - А разве боги умирают?

            - Еще бы. Это их основное занятие.

            Двое пошли дальше. «Какое величие!» - потрясенно подумал Шестипалый».

            А дальше Шестипалый сам стал богом, только у куриц, естественно. Такой чести он удостоился за кусок синей изоленты на ноге и особое внимание «больших богов» к его шестиножью. Он сидел на соломенной горке в центре очередного социума и продолжал размышлять с Затворником о природе полета. Даже приближение Страшного Супа не выводило его из равновесия. Чтобы развлечься, он стал выступать с малопонятными темными проповедями, которые буквально потрясали паству. Однажды он в порыве вдохновения описал приготовление супа для ста шестидесяти демонов в зеленых одеждах в таких мельчайших подробностях, что под конец не только сам перепугался до одури, но и сильно напугал Затворника, который в начале его речи только хмыкал. Многие из паствы заучили эту проповедь наизусть, и она получила название «Околепсиса Синей Ленточки» - таково было сакральное имя Шестипалого.

            Но всему приходит конец. И от помещения в музей ног Шестипалого спасло только его умение летать, выработанное упорными тренировками крыльев с помощью деталей от разобранной кормушки.

            Вот такая получилась Чайка по имени Джонатан Ливингстон.

            Я сомневаюсь, что после прочтения этой повести вы будете есть курицу :))).

© Написано Master of winds, опубликовано Flash. Все права защищены.